Русские новости Будь в курсе страны
История Анастасии Ещенко – умницы, отличницы, образованной и просто миловидной девушки – близка к завершению. Ей осталось лишь быть оплаканной родителями и близкими и приданной земле. А вот у "сира" Олега Соколова, к.и.н. и экс-доцента СПбГУ, на старости лет все только-только начинается.
Когда приехавшая ко мне съемочная группа телеканала РЕН ТВ, готовящая на пятницу большой репортаж о «доценте-расчленителе» настраивала оборудование, в сети появилась информация о сообществе, созданном в поддержку историка. Более того, некий «правозащитник из Ельца», видимо, не гнушаясь никакими средствами для самопиара, решился-таки «пробить дно» и разместил на онлайн-платформе Change.org петицию в поддержку обвиняемого.
Мысленно сделав жест «рука-лицо», я задвинул в себе до поры человека поглубже, включил юриста и руководителя психиатрической клиники и постарался отвечать на вопросы максимально взвешенно и честно, опираясь только на свою практику, а также заочную (да-да, есть и такая процедура) психолого-психиатрическую экспертизу личности убийцы, проведенную специалистами Научно-диагностического центра клинической психиатрии на основе аудио– и видео-материалов с его публичных выступлений, доступных в открытых источниках.
Поскольку теперь нам с коллегами известно то, чего еще не было в СМИ, я расскажу вам реально и по-простому, как там было и что. И почему опасения общественности в том, что дело будет «слито», а старичок-разбойник получит реальный, хоть и не пожизненный срок, а не «санаторий в больничке», совершенно не обоснованы.
Как это ни цинично звучит, в убийстве юной Насти Ещенко не было ничего «выдающегося». Самая что ни на есть обычная, рядовая «бытовуха». Ч. 1 ст. 105 УК РФ. Предусматривает лишение свободы на срок от шести до пятнадцати лет. П. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)» ясно говорит, что «уничтожение или расчленение трупа с целью сокрытия преступления не может быть основанием для квалификации убийства как совершенного с особой жестокостью». Все. Точка. Не было там никакой особой жестокости.
Адвокаты, по личностным качествам которых общественность сейчас знатно проезжается в духе «да как же так можно! – защищать убийцу!», активно вкладываются в свою карьеру, демонстрируя умение пользоваться всем правовым инструментарием и, возможно, еще предпримут попытку «натянуть сову на глобус» ч. 1 ст. 107 УК (убийство, совершенное в состоянии аффекта). Да, наказывается такое преступление исправительными работами на срок до двух лет, либо ограничением свободы на срок до трех лет, либо принудительными работами на срок до трех лет, либо лишением свободы на тот же срок и звучит для обвиняемого вкусно, а для наблюдателей – жутко. Но есть, как говорится, нюанс.
С точки зрения Уголовного кодекса аффект – это состояние внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного насилием, издевательством или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего либо рядом иных действий, которых Анастасия в отношении бывшего доцента Олега Соколова, безусловно, не совершала. Потому что любые возможные комментарии относительно его взрослых детей или, допустим, мужской силы, ни насилием, ни издевательством, ни тем более тяжким, непереносимым оскорблением не являются. Это объективные факты. Ну, максимум, высказанные несколько эмоционально.
А теперь – о том, что показала экспертиза. Бывший доцент Олег Соколов – обычный, банальный, заурядный психопат. Именно поэтому в зале суда при избрании меры пресечения «он то плакал, то смеялся, то щетинился, как еж». Нет, психопат не в том бытовом смысле, в котором это слово превращается в ругательство. И не в том, который бы позволил откосить от срока «по состоянию здоровья», чтобы играть в Бородино и дальше.
Личность психопата существует в своем собственном мире. В данном случае – далеко выходящем за пределы исторических реконструкций. Преподавательская деятельность потребности этого далеко не его внутреннего, а совершенно для него реального мира просто обслуживает. Материально. Как ресурсная база или нефтяная скважина, не более.
Не буду вас грузить терминологией и характеристиками специфических отслеживаемых черт. Буду краток: то, как он общался с аудиториями и судом; то, как отдавал там настоящие приказы; то, как замирал, погружаясь в свой «космос» для подпитки. На психопатию указывает все. И, к сожалению, вина Анастасии с точки зрения убийцы оказалась в сущей «мелочи»: она не просто его из этого мира вытянула. Она этот мир разрушила, отказавшись следовать предписанным его правилами законам.
Что, вот так – просто? Да, вот так вот просто. Однако в юрисдикции суда Российской Федерации, выносящего решения ее именем, только мир реальный. Наш. Этот.