С масками мы еще долго не расстанемся

В поисках «посредника» между животным и человеком

– Сейчас в информационном пространстве нередко говорят, что мы столкнулись с совершенно новым вирусом, с которым не встречались. Но, насколько мне известно, коронавирус и раньше «нападал» на человека. Когда это впервые случилось?

– Первые коронавирусы, которые поражали только птиц и животных, ученые начали изучать еще в 30-е годы прошлого века. Спустя четыре десятка лет коронавирусы стали диагностировать у людей. В 2002-м в Китае зафиксировали вспышку коронавирусной инфекции, которая спустя время затронула еще и Южную Корею, и Японию. Уже в 2010-х зарегистрировали новую вспышку – в странах Ближнего Востока. Эта вирусная инфекция и название получила соответствующее – «Коронавирус ближневосточного респираторного синдрома» — МЕРС. Он забрал жизни большого количества людей, летальность в тех странах была в районе 30%, поэтому ряд государств приняли ограничительные меры. И теперь уже новая коронавирусная инфекция вмешалась в нашу жизнь в 2019-м, когда мы стали получать тревожные сообщения из Китая.

– Как так вышло, что коронавирус от животных перекочевал к человеку, или события несколько иначе развивались? Если говорить о последней вспышке, то есть две теории ее возникновения. Одни уверяют, что COVID-19 «родился» в лаборатории, а другие считают, что произошла некая мутация. Как в итоге было на самом деле?

– Никто не может сейчас ответить на этот вопрос. Хотя у второй теории приверженцев больше. Если говорить о коронавирусе 2002 года, то он был близок к инфекции, которая поражала летучих мышей. Но это вовсе не значит, что люди массово заразились именно от них.

Помните, у животных есть такое заболевание, которое в народе называют «чумкой». Четырехлапые пациенты очень тяжело ее переносят, а людям она не страшна. Почему? Все просто: у нас есть видовой генетический иммунитет к этому вирусу, так как у него попросту нет специфического рецептора к клеткам человеческого организма. Но во время мутации такой рецептор может появиться. Так и произошло в 2002 году. Коронавирус нашел посредника или, иначе сказать, сосуд, в котором мутировал. Тогда в Китае ими стали животные циветы, в 2010-х на Ближнем Востоке эту роль выполнили верблюды. Кто был промежуточным хозяином в 2019-м? Этот вопрос остается открытым. Но, думаю, со временем выясним.

Фото: Волгоградский государственный медицинский университет, источник: пресс-служба вуза

Уникален во всех отношениях

– Раз с коронавирусом того или иного типа человечество уже встречалось, почему к COVID-19 так много внимания? Он, действительно, уникален или все дело в шумихе, которую подняли еще несколько месяцев назад медиа?

– Конечно, СМИ в этой истории сыграли свою роль. В первое время чувствовалось, что обстановку будто специально нагнетают. Но это – только один аспект. Научное сообщество уже который месяц пытается разгадать COVID-19 , но пока больше вопросов, чем ответов.

Во-первых, именно у этого коронавируса одна из самых длинных цепочек РНК, то есть мы имеем дело с «умным» вирусом, который подвержен разным мутациям. Во-вторых, после нескольких месяцев пандемии медики определили группы риска. К ним относятся люди почтенного возраста, пациенты с сахарным диабетом, заболеваниями почек, сердечно-сосудистой системы и проч. Тогда почему коронавирус забирает жизни молодых и, что самое главное, здоровых людей? Такая избирательность непонятна. При этом его с легкостью переносят дети. Некоторые и вовсе без симптомов. Но обычно юные пациенты, если не считать лихорадку западного Нила и вирусные экзантемы (например, ту же ветрянку – прим. автора), тяжело болеют вирусными инфекциями. Это, конечно, радует. Я даже представлять не хочу, что было, если бы болезнь забирала жизни детей.

И еще один момент – коронавирус нового типа ведет себя по-другому. Если брать вирусные инфекции, то человек обычно уже на 6-7 день чувствует себя лучше. С COVID-19 все иначе. Здесь на 7-8 день у пациента, напротив, возникает одышка, растет чувство страха и начинается гипоксия (кислородное голодание).

Раньше говорили, что коронавирус поражает легкие. Это не совсем так. Недавно выдвинули теорию, что он, в первую очередь, бьет по сосудам. Посмотрите на группы риска, у названных категорий главная мишень — сосуды. В легких он также поражает именно сосуды, после чего на этих органах остаются своего рода рубцы, и пациенту нужен долгий период реабилитации.

– Но при этом многие говорят, что от того же гриппа летальность выше, и переносят его куда тяжелее?

– Если посчитать, то грипп, наверное, более опасен. Вспомните эпидемию 2011 года, когда умирали молодые люди, включая беременных женщин. Однако никто не говорит, что коронавирус опаснее гриппа, здесь дело в другом. От гриппа существует вакцина, поэтому в последние годы не было эпидемий. Заболевшие, конечно, есть: но их сравнительно немного, и эти пациенты, как правило, не привиты. Грипп – управляемая инфекция, а коронавирус – нет.

Конечно, когда пандемия началась, то во многих странах стали работать над препаратом. Но насколько они эффективны, и когда их можно будет массово использовать, — большой вопрос. Сейчас, на нынешнем этапе, врачи используют противомалярийные препараты. И они вовсе не останавливают коронавирус, это лекарство лишь минимизирует последствия того, что COVID-19 творит в организме человека.

Плюс ко всему, у нас пока нет иммунной прослойки (60-70% всего населения). По последним сообщениям, в Москве она составляет около 15%. Этого, мягко говоря, недостаточно. По какой причине такой щит важен? Для любого вируса человек с иммунитетом – это биологический тупик. После такой встречи вирусная инфекция умирает.

Фото: пресс-служба администрации Волгоградской области

«Меры только ослабляют, а не отменяют»

– Давайте немного отойдем от теории и вернемся к ситуации с коронавирусом в Волгоградской области. В нашем регионе каждый день количество заболевших одинаковое – около 100. При этом уже понемногу ослабляют меры.

– Жесткие ограничительные меры были нужны на самом первом этапе, чтобы притормозить распространение коронавируса, то есть уменьшить количество заболевших в сутки. По законам эпидемиологии, предотвратить пандемию невозможно, пока нет иммунной прослойки населения и вакцины.

Сейчас, когда мы вышли на плато, то ограничительные меры именно ослабляют, а не отменяют, — здесь есть разница. Школьники уже на каникулах, выпускники в вузах сдают экзамены в дистанционном режиме. Скорее всего, 1 сентября учащиеся тоже встретят, сидя за экранами своих компьютеров. Почему все говорят, что осенью в России может быть новая вспышка заболеваемости коронавируса? Именно в сентябре собираются коллективы – студенты и школьники выходят на учебу, а люди возвращаются из отпусков. Один заболевший на коллектив, и другие тут же заражаются.

Многие в Волгоградской области ждали жару и надеялись, что с ее приходом ненавистный коронавирус, наконец, отступит. Да, от ультрафиолета он, действительно, умирает. Но люди находятся в помещениях: вирус не живет во внешней среде, а передается от человека к человеку.

Тем более, даже после того, как в Волгоградской области режим самоизоляции отменят, некоторые ограничительные меры будут действовать. С масками мы еще долго не расстанемся.

– С апреля в больницах Волгоградской области не раз фиксировали вспышки и очаги коронавируса, приходилось закрывать отделения, массово тестировать людей. При пандемии это нормальное явление или все же упущение медиков?

– В больницах коронавирус не «переползает» из грязной зоны, где лечатся люди с COVID-19, в зеленую. Там такой уровень защиты, что это просто невозможно. Коронавирус приносят пациенты в другие отделения.

Люди же не перестали болеть иными заболеваниями. На прием приходит будто здоровый человек, а у него коронавирус протекает бессимптомно. У всех вирусных инфекций есть особенность: они моментально разносятся по медучреждениям, поэтому ничего удивительного в том, что в больницах Волгоградской области фиксируют очаги коронавируса, нет.

В России и в нашем регионе, в частности, медики сделали все, что могли, даже больше, чем могли. Когда у нас еще почти не было заболевших, некоторые больницы и отделения уже переоборудовали. И сейчас коек, специалистов, лекарств хватает. Честно сказать, врачи готовились к бОльшему количеству заболевших. Все же у нас живет около 2,5 млн человек, много людей работает вахтовым методом в Москве, где больше всего зараженных коронавирусом. Но ограничительные меры помогли сдержать пандемию.

– А как вы оцениваете поведение людей в период самоизоляции? Как мне кажется, что только в первую неделю жители старались лишний раз не выходить из дома, сейчас же граждане гораздо проще ко всему относятся.

– Отвечу Вам так. Недавно была в гипермаркете в выходной день. На входе лежали бесплатные маски и перчатки. Забыл дома – возьми, об этом уже позаботились. При этом половина посетителей была без средств индивидуальной зашиты. На мой взгляд, некоторые слишком легко относятся к сложившейся ситуации.

Я уверена, что уже к концу 2020-го мы вернемся к привычной жизни и будем только вспоминать, как пережили пандемию коронавируса. Но для этого нужно сейчас соблюдать все ограничительные меры и заботиться о своем здоровье.

Сообщение С масками мы еще долго не расстанемся появились сначала на Информационно-аналитическое издание SM.News.