Царьград продолжает дискуссию о необходимости сохранения рамок, способных сберечь главное достояние России. Не сбережём и уже не сможем закрыть "окно Овертона", откуда дует разрушением страны в три шага.
Что такое «окна Овертона»? Это концепция, подразумевающая, что есть определённый круг мнений, которые общество одобряет или порицает, а их выразителями выступают политики, средства массовой информации, активисты и медийные личности. Ещё одно название идеи — «окно дискурса». Сложно и скучно объясняем? Тогда конкретный пример.
С десяток лет тому назад и представить было невозможно, что образ семьи в рекламе будут рисовать, показывая маму, ещё одну маму и их счастливых то ли родных, то ли не родных детей. Сегодня — запросто, и не в Европе, а в России. Об этом чудовищном кейсе одной из торговых сетей страны мы писали чуть раньше.
Или ещё одна отвратительная история. В статусе бестселлера в наших книжних магазинах продают книгу «Лето в пионерском галстуке», где как норму представляют педофилию — вожатый по сюжету книги совращает мальчика. У книги есть формальная маркировка «18+», но дети от 10 лет и старше знают, что «Лето…» — это забавный «фанфик о любви». Эксперты выяснили, что книгу распространяли среди детской аудитории совершенно намеренно. А теперь к выпуску готовят ещё и вторую часть, запретить которую не получается.
Шутка в том, что терпимее относиться к этой гадости мы стали, пройдя через «окно Овертона». Сделать пришлось всего три шага, если верить самой известной схеме концепции:
Графическое представление окна Овертона. Изображение: Nikolay Kazak / Wikimedia Commons.
Инструмент для борьбы есть
Мерзости, к которой нас призывают относиться толерантно, немало. Примерами мы делимся в специальном разделе «Первого русского», призывая ввести в России полный запрет на пропаганду извращений вне возрастных рамок. И, к счастью, совсем скоро такой запрет может появиться.
Госдума внесла для отзыва в правительство России проект закона, вводящий «административную ответственность за пропаганду ЛГБТ и педофилии». Как рассказывал в беседе с Царьградом один из разработчиков нормы депутат Госдумы Александр Хинштейн, совсем скоро запустят и общественные обсуждения. Тогда каждый сможет высказать свою позицию по вопросу. Пока же Царьград продолжает опрашивать экспертов. В том числе, высказался театральный режиссер Эдуард Бояков:
Безусловно, я за более жёсткую и более общую формулу отношения к подобным извращениям. Здесь достаточно обратиться к обычной логике обратиться. То есть, если мы формулируем, что запрещена пропаганда среди несовершеннолетних, то среди совершеннолетних она разрешена? Тогда это нарушает другие установки, которые были озвучены и президентом нашим, и законами, где говорится о том, что семья – это союз мужчины и женщины. Что семейные ценности в основе государства. Я думаю, что это совершенно нормальная и здоровая ситуация.
Эдуард Бояков не призывает возвращаться к условной статье за мужеложство, которая была в советское время:
Нет никакого смысла и и брать пример с каких-то восточных деспотий, где вводятся какие-то физические наказания за подобные нарушения. Но и выводить извращения в зону общественного внимания тоже глупо. Поэтому, например, фильмам, где есть такая пропаганда, не стоит выдавать прокатные удостоверения. То же самое книг касается. Это совершенно здоровая ситуация, я полностью за ужесточение формулировки в законе.
Абсолютно здравой в данном случае выглядит идея общественного обсуждения законопроекта, добавил наш собеседник:
Я не хочу сейчас заходить на территорию юристов, но обсуждать и правильно формулировать необходимо. Не буду предлагать формулировки, но тема, безусловно, серьёзная, она требует какой-то реакции. Это то самое пресловутое «окно Овертона». Оно действует медленно, но даже в таком темпе мы видим, как извращения пытаются превратить в нечто привычное. Самым чудовищным примером последнего времени, действительно, стали обсуждения того, что педофилия – это норма. Чтобы такого не случалось, надо ставить очень жёсткие преграды.
Более подробно о законопроекте читайте в расширенном материале Царьграда.